Бои за Крустпилсский плацдарм (1941)

Бои за Крустпилсский плацдарм
Основной конфликт: Прибалтийская стратегическая оборонительная операция, Великая Отечественная война
Немецкая бронетехника на железнодорожном полотне возле станции Крустпилс.
Дата	23 июня — 2 июля 1941
Место	Латвийская ССР, СССР
Причина	Вероломное нападение нацистской Германии на СССР
Итог	Победа нацистских сил
Противники
СССР Третий рейх
Командующие
Ф.И.Кузнецов П.В.Афанасьев С.Г. Штыков И.Д. Черняховский Ф.Кирхнер Вильгельм фон Лееб
Силы сторон
202-я моторизованная дивизия силами полка, 28-я танковая дивизия, Мадонский отряд 181-й Латышской стрелковой дивизии 1-я танковая дивизия 36-я мотопехотная дивизия 601-й зенитный батальон

Бои за Крустпилсский плацдарм 30 июня – 2 июля 1941 года  — боевые действия частей РККА, показавшие их способность эффективно сдерживать натиск превосходящих сил противника в стремлении остановить «вскрытие» Крустпилсского плацдарма наступающего вермахта. В этих боях геройски себя проявила 28-я танковая дивизия РККА под командованием И.Д. Черняховского и небольшой сводный отряд под руководством заместителя командующего 202-й моторизованной дивизии полковника С.Г. Штыкова. В то же время неумелое руководство войсками со стороны комдива В.К. Горбачёва и командующего фронтом Ф.И. Кузнецова приводило к дезорганизации боевых действий и распылению и без того оскудевших за первую неделю войны ресурсов.

Оборонительный рубеж

Строительство оборонительных сооружений по т.н. «линии Молотова» на территории Латвийской ССР перед началом войны завершено не было. Вечером 23 июня по распоряжению начальника инженерных войск Северо-Западного фронта генерал-майора Василия Федотовича Зотова отходившие от границы сапёрные и строительные части были сосредоточены за Западной Двиной и начали строить укрепления. Заместитель начальника инженерных войск Северо-Западного фронта по строевой части полковник Павел Васильевич Афанасьев организовал выезд офицеров инженерного управления в штабы 11-й и 8-й армий для организации этих работ. Особое внимание было обращено на своевременное уничтожение всех переправ.

26 июня начальник инженерных войск фронта В.Ф. Зотов проездом осмотрел мост через Двину у Екабпилса—Крустпилса. Мост охранялся командой саперов, был заминирован и подготовлен к взрыву.

С 27 июня в связи с прорывом немецких танков к Двинску оборонительные работы по Западной Двине по указанию штаба фронта были прекращены, и к 28 июня строительные части стали выдвигаться на старую границу с задачей привести в боевое состояние законсервированные укрепрайоны т.н. «линии Сталина».

Во второй половине дня 28 июня из-под Риги к переправам Крустпилса начали прибывать обескровленные в предыдущих боях передовые части 202-й моторизованной дивизии. Дивизия входила в состав 12-го механизированного корпуса и с первого дня войны сражалась с превосходящими силами противника. Она понесла значительные потери, особенно в технике и вооружении, и представляла собой усиленный стрелковый полк. Приказом 8-й армии ей был назначен для обороны 45-ти километровый участок правого берега Двины. К этому времени штаб 12-го механизированного корпуса был уничтожен немецкими танками на дальних подступах к Риге.

Сапёры против 1-й танковой дивизии вермахта

28 июня 1941 г. передовая группа 1-й германской танковой дивизии 41-го моторизованного корпуса группы армий «Север» под командованием генерал-лейтенанта Фридриха Кирхнера овладела Екабпилсом и штурмовыми группами вступила в бой с охранением 645-го и 682-го мотострелковых полков на правом берегу Двины. Под ударами артиллерии мотострелки лишились автомашин. Немецкой артиллерией были накрыты позиции 151-го зенитного дивизиона 202-й дивизии. 125-й танковый полк был обстрелян тяжёлой и противотанковой артиллерией гитлеровцев.

В ночь на 29 июня передовые части 1-й германской танковой дивизии на плотах и паромах форсировали Двину и к 5.00 захватили плацдарм в Крустпилсе. На аэродроме Крустпилс в коротком бою с 3-м инженерным аэродромным батальоном немцы захватили законсервированные латвийские самолеты Gloster.

На Крустпилсском плацдарме первые бои с врагом приняли  259-й отдельный саперный батальон, отряд из 3-го латышского батальона рабочей гвардии и оставшиеся на фронте бойцы 202-й дивизии под общим командованием полковника инженерных войск П.В. Афанасьева. Они взорвали мосты и оказали первое сопротивление немецким штурмовым командам. В Крустпилсе немцами был практически уничтожен 189-й противотанковый дивизион 202-й дивизии. Погиб его командир.

Командующий 8-й армией направил на помощь группе Афанасьева к Крустпилсу 2-й дивизион 636-го противотанкового артполка (бывший 670-й артполк) в составе 16 76-мм пушек, но он не успел подойти и был развёрнут на позиции в 3 км северо-западнее Плявиняс.

29 июня немцы, несмотря на удары советских ВВС, возвели крепкий танковый мост через Западную Двину и расширили Крустпилсский плацдарм до размеров 60 кв. км.

Группа Афанасьева не смогла задержать врага и отошла к северу и к востоку, малочисленные сборные остатки 202-й дивизии отошли к востоку, на высоты в районе Антужи (Antūži) в 9 км к востоку от города, встав на дороги на Резекне и Ляудону. В лесу у дороги Крустпилс — Плявинас командиры пытались собрать остатки 682-го мотострелкового полка. В это время командующий 8-й армией, уже зная о форсировании немцами Двины в районе Крустпилса, направил 28-ю танковую дивизию полковника И.Д. Черняховского для занятия рубежа Кокнесе — Плявиняс. Вперед была выдвинута сводная рота 56-го танкового полка под командованием лейтенанта В.Г. Бердникова.

Положение и действия командования 202-й дивизии

29 июня

Штаб и подразделения 202-й моторизованной дивизии во главе с полковником Владимиром Константиновичем Горбачевым были обнаружены наркомом внутренних дел Латвийской ССР Альфоном Андреевичем Новиком в 120 километрах от линии фронта в Валмиере, что позволяет сделать вывод о хаотичном и паническом бегстве. Танковый и мотострелковые полки 202-й дивизии при участии НКВД Латвийской ССР удалось собрать в районе Мадоны, Гулбене и Валмиеры в течение двух последующих дней.

Во второй половине дня 29 июня из-за разгрома штаба и гибели командира 12-го механизированного корпуса Военный совет 8-й армии подчинил дивизии этого корпуса командиру 65-го стрелкового корпуса генерал-майору К.В. Комиссарову. Несмотря на заявления штаба 202-й моторизованной дивизии о том, что она якобы удерживает восточный берег Двины, Комиссаров запросил у штаба 8-й армии помощи для неё в виде одного стрелкового полка с артиллерией.

Не имея резервов, командарм запросил штаб Северо-Западного фронта о предоставлении в его распоряжение 181-й латышской стрелковой дивизии,  сосредоточенной в лагере Литене близ Гулбене. Она проходила доукомплектование и боевое слаживание и могла быть готова к боевым действиям не ранее 10 июля. Принимая во внимание национальный состав, командующий фронтом Ф.И. Кузнецов оценивал её как политически неблагонадежную и 27 июня предлагал отвести её в составе 24-го стрелкового корпуса в район Порхов — Дно на переформирование и дообучение. В тот же день вечером поступила директива Генштаба № 0053 об остановке Латышского 24-го корпуса в Опочке, где ему к 30 июня предстояло занять оборонительный рубеж, однако 28 июня командующий фронтом попросил Наркомат обороны оставить 181-ю стрелковую дивизию в составе фронта.

В 16.30 29 июня 181-я стрелковая дивизия стала готовиться к выдвижению на Лубану для контрудара на Екабпилс, однако во второй половине дня её направили на занятие полевых рубежей в районе Виляка — Красный для контрудара на Двинск.

30 июня

Несмотря на противоречивые приказы и дезертирство ряда латышских офицеров, 30 июня 113-й отдельный разведывательный латышский батальон (около 100 человек на латвийских автомашинах) 181-й стрелковой дивизии под командованием батальонного комиссара И.К. Эзерина выдвинулся к юго-западу от Мадоны, чтобы перекрыть дороги, а затем в помощь генерал-майору Комиссарову был направлен отряд 181-й стрелковой дивизии в составе 1-го батальона 186-го стрелкового полка, 3-го дивизиона 640-го гаубичного артиллерийского полка и 16-го противотанкового дивизиона. Общая численность выдвинутых 30 июня к Мадоне подразделений латышской дивизии (так называемый «Мадонский» отряд) составляла до 800 человек, у них было 12 гаубиц калибра 114-мм и 18 пушек  калибра 47 мм бывшей латвийской армии на автомобильной тяге. Документов этого отряда в архивах не сохранилось. Предполагается, что им командовал либо заместитель командира 186-го стрелкового полка капитан Д.В. Семакин, по донесениям о потерях пропавший без вести, а позже вышедший из окружения и возглавлявший ряд полков в ходе войны, либо командир 1-го батальона капитан Андреев, погибший под Пушкинскими Горами.

30 июня 1941 г. войска 12-го механизированного корпуса частично перешли с западного берега Двины на восточный, занимали оборону и выводились для приведения в порядок. 28-я танковая дивизия РККА И.Д. Черняховского к утру начала развёртывание на участке Кокнесе — Плявиняс, не обнаружив там частей разбежавшейся 202-й дивизии, которая должна была держать оборону на этом участке. Черняховцы столкнулись с переправившейся через реку разведкой гитлеровской 36-й мотопехотной дивизии.

Не имея серьёзных сил для противодействия 1-й танковой дивизии вермахта на Крустпилсском плацдарме, командование 8-й армии пыталось сдерживать продвижение врага авиаударами. В 5.00 30 июня 11 самолетов СБ 50-го бомбардировочного авиаполка провели разведку с бомбометанием по Екабпилсу и Ливанам, а через час нанесли удар еще 22 самолета СБ 63-го авиаполка. В районе моста немецкими зенитками были сбиты 2 СБ. Несколько самолетов вернулись на базу сильно поврежденные, с погибшими стрелками.

Тем временем гитлеровцы начали переправляться на правый берег Западной Двины и в районе Кокнесе. Одновременно удар на Крустпилсском плацдарме они подкрепили переброской частей 36-й мотопехотной дивизии от Кокнесе. Попытку закрепиться на плацдарме у Кокнесе пресекла сводная рота лейтенанта Бердникова.

30 июня 1941 г. немцы расширили плацдарм у Крустпилса, переправившись через Айвиексте к окраине Плявиняс. Им противопоставили 56-й танковый полк майора Н.И. Герко из состава 28-й танковой дивизии.  

В 13.00 гитлеровский 4-й разведывательный батальон 1-й танковой дивизии переправился на Крустпилсский плацдарм и выдвинулся на Ляудону с заданием захватить мост через реку Айвиексте и создать плацдарм. Захватив шоссейный узел на Ляудону, немцы перекрывали возможный путь отступления советских соединений и получали сразу три хорошие дороги — на Лубану, Мадону и Марциену. Немецкий разведбат как достаточно сильное подразделение в количестве, с учётом потерь в приграничных боях, свыше 600 человек, при 20 пулеметных бронеавтомобилях, двух 75-мм пехотных орудиях, трёх 37-мм противотанковых пушках, трёх минометах, 10 противотанковых ружьях, до 50 пулеметов, смял красноармейское охранение и выдвинулся на Яункалснаву, к 15.30 заняв плацдарм на речке Весета.

В то же время  задержанные и собранные частями охраны тыла Северо-Западного фронта подразделения 202-й дивизии постепенно стягивались к Плявиняс. Штаб комдива Горбачева распоряжением фронта был отправлен из Валмиеры в лес в 4 км юго-западнее Мадоны.

По переправе немцев нанесли удар 35-й, 50-й и 63-й авиаполки СБ 4-й смешанной авиадивизии из Эстонии. Немцы сбили 11 флотских бомбардировщиков.

В это время командир 65-го стрелкового корпуса генерал-майор Комиссаров получил приказ фронта: уничтожить переправившегося противника и взорвать переправы, но в его распоряжении на всём участке действий 41-го германского корпуса были только обескровленная в предыдущих боях 202-я моторизованная дивизия и Мадонский отряд. Поскольку он не смог своевременно собрать войска корпуса, выполнить приказ было невозможно.  

В 20.00 в части 12-го мехкорпуса поступил первый приказ генерал-майора Комиссарова о занятии обороны по реке Западная Двина. Танковые части не смогли найти  202-ю моторизованную дивизию, в то время как её командир  полковник В.К. Горбачёв докладывал в штаб 8-й армии, что отражает  попытки врага переправиться через Западную Двину. На деле противник уже двое суток хозяйничал на плацдарме.

В 21.00 36-я дивизия вермахта попыталась создать ещё один плацдарм в Плявиняс, но была отброшена мотострелками, артиллерией и танками 28-й танковой дивизии Черняховского.  Одновременно эта дивизия отбивала атаки со стороны Крустпилса,  56-й танковый полк майора Н.И. Герко в пешем строю удерживал рубеж Плявиняс — Ючи — Малкални.

Захватив переправу в Ляудоне, 1-я танковая дивизия вермахта получила отличные условия для дальнейшего продвижения. Главные силы 202-й дивизии отходили на северо-восток под прикрытием отряда Штыкова, занявшего оборону в обустроенном противотанковом районе. Часть Мадонского отряда, не успевшая переправиться через Айвиексте, отошла на восток к Одзиене.

1 июля

В 00.45 основные силы немецкой 36-й мотопехотной дивизии начали переправу через Двину в Крустпилс. С 2.00 советские ВВС приступили к регулярной (через каждые полчаса) бомбардировке моста.

В ночь с 30 июня на 1 июля 181-я Латышская стрелковая дивизия по директиве № 04 Северо-Западного фронта начала отход к границе Латвийской ССР.

Пока отряд Штыкова отражал натиск гитлеровцев, в штаб 8-й армии летели панические донесения из 202-й дивизии. Сообщив о «потере» ряда подразделений, в 8.00 1 июля комдив В. К. Горбачев доложил об отступлении 202-й моторизованной дивизии, поскольку «попытки восстановить положение успеха не приносят. 202-я моторизованная дивизия, занимавшая оборону на рубеже Плявиняс — Крустпилс и имевшая сводный отряд в районе Лыеграде (Ляудоны), ввиду создавшейся угрозы левому флангу пехотным полком противника с артиллерией, переправившегося через реку Айвиексте, начала отход на север, неся большие потери. Попытки отбросить противника за реку Айвиексте не увенчались успехом».

28-я танковая дивизия Черняховского, у которой Горбачёв открыл фланг, отбила за ночь восемь попыток 36-й мотопехотной дивизии вермахта переправиться через Двину, уничтожила две построенные переправы. Таким образом, и отряд Штыкова на левом фланге, и 56-й танковый полк на правом фланге сдерживали противника, не давая повода для паники штабу 202-й дивизии.

Военный историк В.Терентьев отмечает, что действия и доклады штаба 202-й дивизии в период боёв на Западной Двине, судя по сохранившимся документам, носят неадекватный и дезинформационный характер. Сам штаб находился в районе Цесвайне, в 40 км от линии фронта. В журнале боевых действий дивизии этот период записей вырван. «Не исключено, что данные документы, показывающие командование и штаб соединения в недостойном виде, были изъяты участником ареста Берии, создателем войск ПВО страны, маршалом Советского Союза П. Ф. Батицким, который в 1941 г. был начальником штаба 202-й дивизии», — предполагает Терентьев.

В то время, как отряд Штыкова вместе с приданными частями в течение суток успешно сдерживал врага, 125-й танковый полк находился в Мадоне и мог поддержать сражающихся героев, но вместо этого командование дивизии вывело его в тыл.

В 14.00 1 июля 23-я, 28-я танковые и 202-я моторизованная дивизии согласно Директиве фронта № 04 получили приказ на отход в район Эргли — Мадона, где им следовало сосредоточиться к исходу 2 июля.

Конечно, имеющимися силами 8-я армия не могла исполнить ранее отданные директивы и приказы фронта о ликвидации плацдармов врага, однако действия отряда Штыкова показали возможность блокировать их достаточно небольшими, хорошо оснащенными группами. Эти группы сражались на двинском рубеже на момент получения директивы № 04 и приказов по ее выполнению. Фактически эти бои были дезорганизованы, что послужило причиной разгрома ряда формирований РККА в период выхода их к старой границе.

2 июля

В ночь на 2 июля командующий Северо-Западным фронтом Ф.И. Кузнецов боевым приказом № 02 отменил директиву № 4 и потребовал от 8-й армии утром 2 июля уничтожить противника в районе Фридрихштадта (Яунелгавы), тогда как подразделения этой армии (181-я дивизия) находились на марше, на расстоянии в 120—140 км от Двины и не имели связи с вышестоящим командованием, чтобы получить приказ.

2 июля начались бои за Мадону, Крустпилсский плацдарм был окончательно потерян.

30 июня — 1 июля при боях за Крустпилсский плацдарм комдив В.К. Горбачёв и его начальник штаба П.Ф. Батицкий так и не восстановили контроля над своими частями, отправляя в штаб корпуса и фронта панические и дезинформирующие донесения. Не имея достоверной информации о положении на местах, командование фронта директивой №04 от 1 июля об отводе войск дезорганизовало сложившуюся оборону, что послужило причиной разгрома ряда формирований РККА в период выхода к границе Латвийской ССР. Части вверенной Горбачёву 202-й дивизии начали отходить с позиций ещё до получения приказа, но 1-2 июля это осталось без внимания командования фронта.

Отряд полковника Штыкова

В середине дня 30 июня по распоряжению командования 8-й армии в 202-й дивизии в районе Ляудоны был создан пехотно-артиллерийский отряд под командованием заместителя командира дивизии полковника С.Г. Штыкова. До 70—80% его боевых сил составили подошедшие подразделения 181-й Латышской стрелковой дивизии (разведбат, батальон 186-го полка с артдивизионом и противотанковыми пушками), которые Штыков дополнил собранными им бойцами и командирами разных частей 202-й дивизии. Этот отряд полковника долгое время действовал самостоятельно, в отрыве от главных сил дивизии и вернулся в соединение лишь 12 июля 1941 г.

30 июня выстроенные Штыковым позиции (два противотанковых опорных пункта  и артиллерийская позиция) были обнаружены у хутора Папули, в 10 км северо-восточнее Крустпилса. Попытка немцев взять их сходу силами немецкого разведбата не удалась.  

В это время полковник Афанасьев стал отводить свои инженерно-строительные части на север. За ними потянулись тылы и беженцы. Зафиксировав это движение авиаразведкой, немцы решили, что отряд Штыкова прикрывает их отход.

Против этого отряда вечером был срочно выдвинут переправившийся по построенному в 18.30 полноценному мосту через Двину в Крустпилсе 1-й мотоциклетный батальон. Таким образом, общая численность атакующих советские позиции возле Папули войск достигла более 2 тысяч человек, около 30 бронеавтомобилей, 12 гаубиц, 6 пехотных орудий, до 20 противотанковых пушек, около 20 минометов, около 300 автомашин, более 400 мотоциклов и другой техники. Этот авангард должен был подготовить плацдарм для выдвижения главных сил на Гулбене.

К 19.00 немцы смогли  продавить советскую позицию в Папули, «вскрыв» плацдарм. После двухчасового боя с отходящими частями группы Штыкова, в 21.45 4-й германский разведбат захватил мост в Ляудоне и занял плацдарм на реке Айвиексте. Небольшие повреждения моста сапёры устранили. К 23.10 мост был отремонтирован и готов для движения транспорта. Вскоре для противовоздушной обороны моста сюда прибыл 601-й германский зенитный батальон. По донесению командира 202-й дивизии, отряд Штыкова отошел за Айвиексте, где занял оборону.

В то время, как арьергардный мотострелковый батальон 202-й дивизии, следовавший на автомобилях в Плявиняс и Крустпилс для занятия обороны по Двине, в 5.10 1 июля 1941 г. развернулся и убыл в направлении на Мадону, отряд Штыкова с Мадонским отрядом при поддержке разведывательной группы 12-го мехкорпуса и артиллерийского дивизиона 640-го латышского гаубичного артполка атаковал предмостный плацдарм 1-й танковой дивизии северо-восточнее Ляудоны. В атаке красноармейцы потеряли 4 танка. Германская разведка, высланная на Мадону, не смогла продвинуться вперед ввиду «крупных сил» Красной армии. Так был воспринят врагом небольшой отряд Штыкова, снова успешно отразивший атаку противника.

Отряд Штыкова в 14.00 после двухчасового боя получил приказ Комиссарова отходить, а потом требование комдива Горбачёва: вернуть оставленные позиции и новой атакой к 19.00 выбить немцев с плацдарма.

В 14.30 отряд Штыкова при поддержке артиллерии и бомбардировщиков вновь атаковал Ляудонский плацдарм с северного направления на участке 4-го разведбата вермахта.

В 18.00 отряд Штыкова все ещё удерживал свои позиции, в 19.00 предпринял безуспешную контратаку плацдарма Ляудона.

В 20.00 командир немецкой 1-й танковой дивизии бросил на отряд Штыкова авангард в составе 4-го разведбата, 1-го мотоциклетного батальона, 1 батальона 73-го артполка, 1-й роты 37-го противотанкового дивизиона. Только в 22.00 немцам удалось потеснить красноармейцев и начать продвижение на Лубану, в ходе которого они заняли Инданы, обнаружив взорванный советскими саперами мост.

Установив, что противник захватил главную магистраль, ведущую к Лубане, полковник Штыков в 23.30 силами своего отряда с севера и 3 батальона 682-го мотострелкового полка с северо-запада при поддержке артиллерии атаковал Ляудонский плацдарм, нанеся врагу чувствительные потери. В журнале боевых действий 1-й танковой дивизии об этом написано: «многочисленные удары противника с северного и северо-западного направлений у Ляудоны представляются угрожающими левому флангу дивизии». Будь у полковника Штыкова резервы в виде войск 12-го корпуса, к тому моменту отступивших на 100 километров, элитную танковую дивизию вермахта можно было бы неплохо потрепать, делает вывод историк В.Терентьев.

Утром 2 июля Мадонский отряд по радиосвязи получил  приказ об отходе на Пыталово. Обойдя захваченную нацистами Лубану, 113-й разведывательный батальон 181-й дивизии и часть сил 202-й дивизии после боя с кампфгруппой Крюгера из гитлеровской 1-й танковой дивизии двигались на Балви. Здесь разведбат присоединился к главным силам дивизии, но во второй половине дня попал под удар немецких танков, где понес основные потери.

Отряд Штыкова утром 2 июля отошел на рубеж в километре севернее и восточнее Мадоны. Через несколько часов начались бои за Мадону, и о ликвидации плацдарма на Двине советскому командованию пришлось забыть.

Таким образом, именно действия отряда полковника Штыкова против превосходящих сил противника обеспечили сохранение сил 12-го механизированного и 24-го стрелкового корпусов для дальнейшего участия в боях на Псковщине. Действия командира и штаба 202-й моторизованной дивизии показали их полную растерянность, неспособность эффективно управлять боем; более того, распоряжения и донесения Горбачева и Батицкого вносили элемент хаоса и беспорядка в успешные оборонительные действия отряда Штыкова.

Важную роль в боях под Крустпилсом и Ляудоной сыграли бойцы 181-й латышской дивизии, которые умело и стойко сражались с немецкими войсками, а после выхода из окружения успешно обороняли Пушкинские Горы. 1-й батальон 186-го полка, являясь основой отряда Штыкова, показал неплохие результаты в обороне против превосходящих сил врага. В немецких документах с уважением и опасением описываются героические действия небольшого, но стойкого русского отряда.